Усманов уволил руководителей ИД «Коммерсант»

Владелец ИД «Коммерсант» Алишер Усманов объявил об увольнении со своих должностей генерального директора ЗАО «Коммерсант-Холдинг» Андрея Галиева и главного редактора журнала «Коммерсант-Власть» Максима Ковальского.

Причиной решения стало недовольство Усманова содержанием последнего номера «Власти». Некоторые материалы владелец холдинга расценил как нарушение журналистской этики.

«Эти материалы граничат с мелким хулиганством», — говорится в заявлении Усманова, которое цитирует Газета.ру.

Это первый раз, когда Усманов публично вмешивается в редакционную политику. Бизнесмен также не исключил возможность обращения в суд с иском к Максиму Ковальскому.

По данным издания, подал в отставку и генеральный директор ИД «Коммерсант» Демьян Кудрявцев.

«Его заявление, по словам Усманова, будет рассмотрено в течение ближайших двух недель. Решение по нему будет принято после утверждения бюджета ИД будущего года», — пишет Газета.ру.

На сайте «Коммерсанта» информации о кадровых изменениях пока нет.

«Победа единовбросов»

Последний номер журнала «Коммерсант-Власть» вышел в понедельник, 12 декабря. Номер посвящен прошедшим в России 4 декабря выборам в Государственную думу.

Главный материал озаглавлен «Победа единовбросов». В статье идет речь о многочисленных нарушениях и фальсификациях на выборах в день голосования.

«Итоги прошедших выборов и прежде всего сенсационно низкий результат «Единой России» показали, что страна изменилась и власти больше не смогут это игнорировать», — начинается материал.

Журналисты «Власти» также пообщались с наблюдателями, работавшими на участках, и сами стали свидетелями нарушений при голосовании.

На обложке номера — фотография премьер-министра России Владимира Путина на избирательном участке.

Издательский дом «Коммерсант» основан на базе газеты «Коммерсант» в 1989 году. В 2006 году он был куплен предпринимателем Алишером Усмановым. Холдинг издает газеты «Коммерсант» с тематическими приложениями и «Коммерсант-Украина», журналы «Власть», «Деньги», «Огонёк».

Протесты в России

Итоги выборов, на которых «Единая Россия» получила большинство голосов, вызвали массовые акции протеста в России. Их участники требовали отставки главы Центризбиркома Владимира Чурова, пересмотра результатов голосования или их отмены и проведения новых выборов.

В Москве первая из них состоялась 5 декабря на Чистых прудах. В результате были задержаны многие участники несанкционированного шествия, в том числе лидер движения «Солидарность» Илья Яшин и блогер Алексей Навальный. Оба они приговорены к 15 суткам ареста.

На следующий день несанкционированная акция протеста прошла на Триумфальной площади. А 10 декабря на Болотной площади прошел самый массовый митинг оппозиции за последние 20 лет. В нем, по разным оценкам, приняли участие от 30 до 60 тысяч человек.

Следующая акция запланирована на 24 декабря. Организаторы рассчитывают собрать на Васильевском спуске до 50 тысяч человек.

Источник: BBCRussian.com

Победа единовбросов (материал из журнала «Коммекрсантъ-Власть»

Итоги прошедших 4 декабря выборов в Госдуму и прежде всего сенсационно низкий результат «Единой России» показали, что страна изменилась и власти больше не смогут это игнорировать. Однако, по мнению обозревателя «Власти» Дмитрия Камышева, это приведет не к либерализации режима, а к новому закручиванию гаек.

По предварительным данным Центризбиркома (ЦИК), «Единая Россия» получила 49,3% голосов и 238 из 450 мест в нижней палате парламента (с учетом перераспределения голосов, отданных за партии, не преодолевшие семипроцентный барьер), КПРФ — 19,2% (92 места), «Справедливая Россия» — 13,2% (64 места) и ЛДПР — 11,7% (56 мест). «Яблоко», «Патриоты России» и «Правое дело» набрали соответственно 3,4%, 1% и 0,6% и не преодолели семипроцентный барьер.

Правда и кривда

Судя по реакции большинства партийцев, подсчеты ЦИКа их вполне устроили. Единороссы тут же бросились убеждать СМИ, что получили то самое «устойчивое большинство», о котором грезили в последние пару месяцев (хотя, например, секретарь президиума генсовета партии Сергей Неверов в одном из недавних интервью оценивал такое большинство в 250-270 мест). Коммунисты и справороссы, вдохновленные весомой прибавкой к предыдущим результатам (в 2007 году у них было соответственно 11,6% и 7,7% голосов), ритуально пригрозили обжаловать в суде итоги выборов в отдельных регионах, но с общероссийскими показателями спорить не стали. И даже у «Яблока», заявившего о нечестности выборов, был повод для тихой радости: партии, получившие более 3% голосов, не только освобождаются от оплаты предвыборного агитационного эфира, но и получают госфинансирование из расчета 20 руб. за один полученный голос.

По данным ЦИК на 22:58 4 декабря, из 146,47% голосов избирателей Ростовской области 58,99% достались «Единой России»

Рядовым гражданам и особенно тем, кто голосовал по принципу «за любую партию, только не за «Единую Россию»«, испытать чувство глубокого удовлетворения было гораздо сложнее. Согласиться с официальными цифрами им мешал, например, резкий рост явки в последние часы голосования (с 18 до 20 часов она увеличилась с 50,4% до 60,2%): многие эксперты считают такой рост перед закрытием участков одним из признаков вброса бюллетеней. Вере в честность избирательных комиссий явно не способствовали размещенные в интернете видеоролики, на которых, скажем, один глава избиркома, не замечая, что его снимают, методично проставляет в бюллетенях галочки напротив «Единой России», а другой спешно размешивает в общей куче обнаруженную в урне аккуратно сложенную пачку бюллетеней с отметками в том же квадрате. Конечно, всеведущий глава ЦИК Владимир Чуров разъяснил, что такие ролики снимались еще до выборов на «фальшивых участках», оборудованных злоумышленниками в обычных квартирах. Но и в это поверить было непросто, ведь тогда фальшивым следовало бы признать, к примеру, и депутата Госдумы Геннадия Гудкова, который тоже поучаствовал в заснятой на видео операции по разоблачению в Москве группы лиц, голосовавших на разных участках по одним и тем же открепительным удостоверениям.

Наконец, согласиться с итогами голосования очень мешал экзит-пол (опрос избирателей на выходе из участков) фонда «Общественное мнение» (ФОМ), по которому в Москве за «Единую Россию» проголосовали 27,5% избирателей — а горизбирком на следующий день выдал на-гора 46,6%. При этом результаты экзит-пола по России в целом оказались достаточно близки к данным ЦИК. Правда, через пару дней цифры по Москве с сайта ФОМа исчезли, а президент фонда Александр Ослон пояснил, что столичный опрос был лишь частью общероссийского и его итоги нельзя рассматривать отдельно. Но москвичам этих оправданий уже не требовалось: в массовую фальсификацию итогов голосования они и так верили давно и безоговорочно. А 5 декабря эту веру подкрепили многочисленные сообщения наблюдателей о переписывании протоколов в пользу партии власти (рассказы очевидцев см. в материалах «Ночь без маникюра», «Хождение по УИКам», «Записки изгнанных»).

Победимая и легендарная

Впрочем, на итоги выборов можно взглянуть и с другой стороны. Ведь если бы ЦИК насчитал единороссам, скажем, 60% или 70% голосов, то на улицы, вполне возможно, вышли бы уже не 10 тыс. человек, как это было 5 декабря в Москве, а гораздо больше. Но тот факт, что партия власти не дотянула даже до 50%, наверняка многих успокоил: дескать, главное, что «Единая Россия» проиграла, а с каким счетом — не суть важно.

На самом деле применительно к Госдуме говорить о поражении партии власти, конечно, нельзя. Ведь благодаря перераспределению голосов, отданных за не преодолевшие семипроцентный барьер партии, единороссы сохранили абсолютное большинство. А значит, как и прежде, они смогут при желании без учета мнения оппозиции решать любые кадровые и процедурные вопросы, а также одобрять любые законы — кроме конституционных (они требуют большинства в 300 голосов), которые обсуждаются в Думе крайне редко. Правда, 238 мест — большинство весьма неустойчивое, ведь для принятия решений нужно 226 голосов. Но если в прежней Думе два десятка дежурных единороссов порой умудрялись голосовать за 315 коллег, то уж с 238 кнопками они как-нибудь управятся.

Однако если оценивать эти 49,3% сами по себе, без пересчета в думские мандаты, то с термином «поражение» можно отчасти согласиться. Ведь «Единая Россия» сама долго приучала россиян к мысли о том, что настоящая победа на выборах — это не какие-то там 35% с последующим созданием коалиции, как на гнилом Западе, а как минимум 60% и полный контроль над парламентом. И с этой точки зрения единороссы, потерявшие по сравнению с 2007 годом сразу 15% и опустившиеся ниже символической отметки в 50%, безусловно, проиграли.

Более того, именно эти выборы, по сути, окончательно развенчали миф о непобедимости партии власти. Ранее он потихоньку развеивался лишь в некоторых регионах, где «Единая Россия» в последние годы получала по партспискам результаты порядка 30-40%. Но психологический эффект от 49,3% на федеральном уровне может оказаться гораздо сильнее, чем от 30% где-нибудь в Карелии — по крайней мере для части людей, привыкших голосовать «как все». Для тех же, кто всегда поддерживает самого сильного, возможно, решающим станет аргумент типа «что ж это за власть, которая даже 51% своей партии нарисовать не может».

Ну а в тех субъектах РФ, где одновременно с Госдумой 4 декабря выбирали региональные парламенты, развенчивать ничего особо уже и не надо. Ведь получить по партспискам более 50% голосов «Единой России» удалось лишь в 4 из 27 регионов, тогда как в 16 субъектах она набрала менее 40% (см. таблицу «Итоги региональных выборов в сравнении с прошлой кампанией (%)»). Правда, пока единороссам удается компенсировать эти потери за счет традиционных побед в одномандатных округах. Но в двух регионах (Амурской области и Карелии) партия власти большинство все-таки потеряла — впервые за последние годы. А в парламенте Санкт-Петербурга большинства у нее не было и по итогам предыдущих выборов.

Чистка и зачистка

Таким образом, по итогам декабрьского единого дня голосования противники «Единой России» могут удовлетворенно констатировать, что ее отступление идет по всем фронтам и уже следующей весной может привести к новым, еще более громким поражениям на региональном и муниципальном уровне. Другой вопрос — во что все это выльется для оппозиции, обычных граждан и России в целом.

Если бы речь шла о какой-нибудь западной стране или хотя бы о какой-нибудь другой партии, то ответ был бы очевиден: раз партия теряет популярность, значит, она должна в первую очередь избавиться от тех болевых точек, по которым бьют оппоненты. Нас называют жуликами и ворами? Проведем глубокую партийную чистку, а заодно несколько показательных процессов над высокопоставленными коррупционерами. Обвиняют в зажиме оппозиции и цензуре? Разрешим зарегистрироваться новым оппозиционным партиям и устроим теледебаты с их лидерами, чтобы весь народ смог убедиться в их никчемности. Твердят, что мы можем побеждать лишь за счет массовых фальсификаций? Устроим самые честные президентские выборы в истории, благо что у нашего кандидата реальных конкурентов все равно нет.

Однако проблема в том, что любая из этих мер является шагом к разрушению той политической системы, в рамках которой только и возможно существование как самой нынешней власти, так и ее партии. Поэтому решиться на подобные шаги могли бы лишь люди, начисто лишенные чувства самосохранения, в чем нынешние российские лидеры явно не замечены.

К тому же любую проблему, с которой «Единая Россия» столкнулась в ходе этих выборов, можно решить как минимум двумя способами. Скажем, на агитацию против «партии жуликов и воров» можно ответить как разоблачением воров, так и наказанием агитаторов. На участившиеся интернет-откровения о незаконных действиях чиновников можно отреагировать чисткой бюрократического аппарата — а можно и ужесточением регулирования самого интернета. Наконец, с валом сообщений о фальсификациях и прочих нарушениях на выборах можно бороться либо выкорчевыванием фальсификаторов, либо уменьшением числа тех, кто об этих нарушениях сообщает.

Чтобы понять, какой из двух вариантов в каждом отдельном случае выберут нынешние власти, необязательно дожидаться президентских выборов. Достаточно вспомнить о предвыборных DDOS-атаках на оппозиционные сайты, наезде силовиков и провластных СМИ на ассоциацию «Голос» и реакции Дмитрия Медведева на разоблачительные интернет-ролики, на которых, по его мнению, «и не видно ничего». А некоторые шаги либерального толка возможны лишь в том случае, если они пока на руку власти — как, например, возвращение в Госдуму одномандатников (в качестве меры, позволяющей компенсировать снижение результатов по партспискам) или восстановление в бюллетенях графы «против всех» (чтобы протестно настроенные избиратели не добавляли голосов оппозиции).

Ну а если учесть, что руководство страны знает настоящие результаты прошедших выборов, о которых протестующие на площадях граждане лишь догадываются, то все может оказаться еще хуже. Ведь чем ниже реальный процент, полученный «Единой Россией» 4 декабря, тем ожесточеннее власти будут бороться со всем тем, что, по их мнению, может помешать безоговорочной победе Владимира Путина на мартовских президентских выборах. А противникам режима останется надеяться разве что на то, что хотя бы в долгосрочной перспективе новое закручивание гаек окажется для нынешней вертикали столь же разрушительным, как и ее гипотетическая либерализация.

Источник: www.kommersant.ru/vlast